На сайте Всеукраинского общественного движения «Русский мир в Украине» опубликована новая запись журналиста Мирославы Бердник:
28 мая 1987 года, в День пограничника, 19-летний Матиас Руст на легком самолете “Сессна-172Б Скайхоук” сел на Красной площади в Москве. Это событие всколыхнуло тогда весь мир и имело значительные политические последствия в нашей стране.Одни считают его символом бессилия позднего СССР (мальчишка пролетел через всю страну, а наша ПВО ни сном, ни духом!), другие не видят ничего особенного в том, что безвредный на вид самолет не был сбит еще в западной части страны. До сих пор в этом полете мальчишки, преодолевшего все кордоны ПВО и приземлившегося на Красной площади, остается немало загадок. В досье Руста есть факты, которые наводят на мысль о том, что это была хорошо спланированная операция.
Действительно, как могло случиться, что девятнадцатилетний очкастый сопляк вышел победителем в сражении с мощнейшей системой противовоздушной обороны? Вполне устроившее тогдашних граждан, зазомбированных гласностью, перестройкой и ускорением объяснение, что советские перехватчики просто не могли летать так медленно, как летела Cessna, сейчас представляется как минимум смешным.
Писатель Игорь Бунич несмотря на свои антисоветские убеждения, писал: «Манной небесной на Красную площадь, а вернее, на Горбачева свалился Матиас Руст – германский пилот, уверявший, что под спор обязался посадить свой спортивный самолет у храма Василия Блаженного. Это дало возможность разогнать всю верхушку Вооруженных Сил страны, предварительно ошельмовав ее в печати, чего не случалось со времен 1937 года».
Но дело в том, что Руст “подвернулся” далеко не случайно.Известно, что с 1986 года откровенно прозападная политика Горбачева вызывала все большее недовольство советских военных. В октябре того года на встрече в Рейкьявике в первый же день Горбачев удивил американскую делегацию тем, что внес в число сокращаемых двумя странами ракет советские ракеты Р-36М (обозначение США – SS-18) – лучшие советские МБР, не имевшие аналогов в США и принятые на вооружение сравнительно недавно (первый полк, оснащенный этими ракетами, был развернут 24 декабря 1974 г.). Теперь же их число сокращалось вдвое – с 308 до 154. Более того, стремясь сделать приятное американским оппонентам (которые для него все больше становились партнерами), Горбачев распорядился в рамках отведенных каждой стороне 1600 носителей ядерного оружия и 6000 ядерных зарядов приравнять советскую МБР с моноблочной боевой частью к американскому бомбардировщику, несшему 24 ядерные ракеты, что позволяло США почти в 1,5 раза превосходить нашу страну по числу ядерных зарядов и оставаться при этом в рамках подписанного договора.
Гораздо хуже дело обстояло с ракетами малой и средней дальности «Темп-С» (SS-12) и «Ока» (SS-23). Поскольку аналогичных ракет на Западе не было, для них был специально выдуман неуклюжий термин «меньше среднего радиуса» (в США средним радиусом считалась дальность 1000–5500 км, соответственно «меньше среднего радиуса» – от 500 до 1000 км, а у наших ракет дальность составляла соответственно 900 и 400 км). Но в апреле 1987 г. в ходе предварительных переговоров с прибывшим в Москву госсекретарем США Шульцем Горбачев снова неожиданно для американцев согласился включить в будущий договор о сокращении ракет средней дальности и формально не считавшиеся таковыми ракеты «Темп» и, что особенно печально, не подпадавшие даже под определение «меньше среднего радиуса» ракеты «Ока», принятые на вооружение лишь в 1980 г. Что характерно, никаких ответных шагов от американцев Горбачев даже не попытался добиться! Зато ликвидации подлежали 650 ракет Р-36М «Пионер» и 509 ПУ к ним, 726 ракет «Темп-С» и 135 ПУ (плюс 52 пусковых комплекса устаревших ракет средней дальности Р-12), 239 ракет «Ока» и 102 ПУ к ним, а также еще неразвернутые пусковые установки для крылатых ракет наземного базирования РК-55.
Такое уничтожение обороноспособности страны и бездумное швыряние на ветер огромных средств, потраченных на разработку и производство сокращаемых ракет, вызывало активное недовольство у многих членов советского руководства, особенно, у военных. Как вспоминал посол СССР в США Анатолий Добрынин, “особое недовольство вызывала деятельность Шеварднадзе , который, по их убеждению, проявлял чрезмерную готовность уступать американцам. Дело стало принимать порой характер открытых стычек на Политбюро между министром обороны маршалом Соколовым и Шеварднадзе. Более того, работа совместной рабочей комиссии представителей Министерства обороны и Министерства иностранных дел, созданной для разработки позиций к переговорам с США по разоруженческим вопросам, стала все чаще и чаще заходить в тупик”.
И тут так вовремя подвернулся наивный романтик-хулиган, пожелавший установить символический мост между двумя мирами!
Вы можете прочитать эту запись в автора.
